Я лишь хотел бы прокомментировать пару моментов, затронутых уважаемым представителем Российской Федерации.
Во-первых, по его словам, доклад миссии наблюдателей подтвердил, что на территорию Украины не переходили наемники из Российской Федерации. На самом деле я услышал в докладе сообщение о том, что на пропускном пункте были люди в военной форме, признавшие, что они собирались пройти подготовку. Не думаю, что это убедительно доказывает, что они являются “наемниками”, – но, несомненно, это были бойцы, прибывающие в Украину из России. И существует центр подготовки, по-видимому, с другой стороны границы. Так что я, конечно, не думаю, что мы можем сказать, что доклад миссии наблюдателей “доказывает” отсутствие наемников.
На мой взгляд, мы также должны помнить, что миссия наблюдателей имеет доступ примерно к одному километру границы. Около 300 километров границы не контролируется украинскими властями с украинской стороны. Так что это очень малый участок границы. Откровенно говоря, миссия наблюдателей может увидеть на этом одном километре только то, что Российская Федерация хочет, чтобы миссия наблюдателей увидела. Конечно, то, что она в состоянии увидеть, тоже интересно, и, откровенно говоря, это подчеркивает необходимость эффективного мониторинга всей границы, но мы должны рассматривать происходящее в контексте того, насколько скромен масштаб миссии. Я был рад услышать слова посла Российской Федерации о том, что “необходимо принять срочные меры для стабилизации режима прекращения огня”. Эти срочные меры изложены в Минском протоколе, и они должны быть реализованы. Так что я ожидаю, что, если Российская Федерация понимает необходимость принятия срочных мер, главной из этих неотложных мер будет обеспечение охраны международной границы и остановка потока боевиков и оружия.
Должен осуществляться мониторинг, и необходимо установить зону, свободную от оружия, по обеим сторонам международной границы. Российская Федерация называет Миссию наблюдателей “жестом доброй воли”. Обеспечение охраны границы – это не жест доброй воли; это то, что Российская Федерация обязалась сделать 5 сентября. (Россияне назвали это “жестом доброй воли” – и я оспаривал это тогда – до вступления в силу прекращения огня, но, конечно же, после ввода в действие режима прекращения огня, на который согласилась Российская Федерация, это больше не является тем, что кто-то может считать “жестом доброй воли”.) Вопрос заключается лишь в том, собирается ли Российская Федерация, в год, в который она нарушила так много своих обязательств и обещаний, снова нарушить обязательство, которое она взяла на себя чуть больше месяца назад. Тест для Российской Федерации сейчас заключается в том, будет ли она добросовестно выполнять все положения минских договоренностей, некоторые из которых только что упомянул посол Российской Федерации. Это не меню, из которого можно выбирать элементы, которые кто-то хочет реализовать. Прекращение огня зависит от реализации всех положений минских договоренностей, и мы должны в срочном порядке принять меры по поддержке работы СММ на украинской стороне границы в сотрудничестве с украинской пограничной службой. Мы также должны срочно поддержать расширение и продление мандата миссии на российской стороне границы для обеспечения добросовестной реализации различных компонентов прекращения огня.
Благодарю вас, г-н председатель.
